Инония- проблема ортодоксальности Есенина?
*Как перечитывал в 1918 году Сергей Есенин хорошо знакомые ему страницы Книги Иеремии? Одному будущему своему мемуаристу С. Е. говорил: "Школу я кончал церковноприходскую, и нас там этой Библией, как кашей, кормили. И какая прекрасная книжища, если её глазами поэта прочесть! Мне понравилось, что там всё так громадно и ни на что другое в жизни не похоже. Было мне лет двенадцать — и я всё думал: вот бы стать пророком и говорить такие слова, чтобы было и страшно, и непонятно, и за душу брало. Я из Исайи целые страницы наизусть знал"… Ну, а в Ветхом Завете оба пророка, Исайя и Иеремия, — рядом…
Из журнала Истина и жизнь №11 2005 Сергей Есенин:
"Не расстреливал несчастных по темницам..." Тамара Жирмунская БИБЛИЯ И РУССКАЯ ПОЭЗИЯ ХХ ВЕКА
НАЧАЛ драму ПРОРОК.( из письма Есенина к М. Бальзамовой) -судьба этого произведения Есенина не известна, оно было закончено, однако текст его не разыскан до сих пор. О характере его можно судить по одному из писем Есенина к Г. А. Панфилову: «Благослови меня, мой друг , на благородный труд. Хочу написать «ПРОРОКА», в котором буду клеймить позором слепую, увязшую в пороках толпу. Если в твоей душе хранятся еще помимо какие мысли, то прошу тебя дай мне их, как для необходимого материала. Укажи, каким путем идти, чтобы не зачернить себя в этом греховном сонме. Отныне даю тебе клятву, буду следовать своему «Пророку».Пусть меня ждут унижения, презрения ссылки. Я буду тверд как мой пророк, выпивающий бокал полный яда, за святую правду с сознанием благородного подвига».стр 282 книга «Есенин и современность». Москва.»Современник»1975 год.
Есенин пишет "Инонию" (январь 1918 года). Поэма посвящена древнееврейскому пророку Иеремии. Должно быть, не случайно… Я перечитала Книгу Иеремии и Плач Иеремии, входящие в Ветхий Завет. Трудное чтение. Как-никак две с половиной тысячи лет с тех пор мелькнуло. Всё должно было, по мнению прогрессистов, измениться коренным образом в лучшую сторону. Многое на поверхности человеческого бытия изменилось. Но не всё! Диалог Бога и человека напряжён по-прежнему. Если не стал ещё напряжённей.
Начальная глава Книги Иеремии вызывает сочувствие к пророку — он скромен, не хочет пророчествовать: "Господи Боже! Я не умею говорить, ибо я ещё молод…" Но от него это и не требуется; через него будет говорить Сам Создатель. "…Господь сказал мне: не говори: “я молод”; ибо ко всем, к кому пошлю Я тебя, пойдёшь, и всё, что повелю тебе, скажешь…" (1. 6–7).
Пламенные речи Иеремии обращены к его народу. Это призыв к покаянию, к возвращению в родное лоно. Не только обыкновенные смертные, но и цари, князья, священники покинули Бога, источник живой воды, и "высекли себе водоёмы разбитые, которые не могут держать воды" (1. 13). Они совершают возлияния чужим богам, забыли о милости, верят лжепророчествам, не желают знать правды, твердят "“мир, мир!”, а мира нет" (8. 11). Подводится печальный итог: "…ждём времени исцеления — и вот, ужасы" (14. 19). Если люди не одумаются, их ждёт ещё худшее: "…на земле будет насилие, властелин восстанет на властелина" (51. 46). Но есть и надежда неразумному роду людскому: "Ибо не навек оставляет Господь. Но послал горе, и помилует по великой благости Своей (…) Не от уст ли Всевышнего происходит бедствие и благополучие? Зачем сетует человек живущий? всякий сетуй на грехи свои" (Плач 3. 31–32; 38–39).
Задержался ли С. Е. взглядом на 18-м стихе 13-й главы: "Скажи царю и царице: смиритесь, сядьте пониже, ибо упал с головы вашей венец славы вашей"? Царская фамилия перед самой войной и революцией приоткрыла для него двери. Побывал он у царицы Марии Фёдоровны, читал свои стихи, удостоился отклика: стихи, сказала, красивые, но очень грустные. Не стушевался, нашёлся с ответом: вся Россия — такова… Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, причисленная ныне к лику святых, подарила самородку икону его святого: 25 сентября, по-старому, — преставление преп. Сергия, игумена Радонежского, всея России чудотворца, а Сергей родился 21 сентября…Но вот уже более полугода, как царская семья сослана; ещё через полгода будет изничтожена и запрятана незнамо где. А огненные строки из Плача Иеремии заставили ли содрогнуться его сердце в предчувствии неизбежных катастроф: "Язык грудного младенца прилипает к гортани его от жажды; дети просят хлеба, и никто не подаёт им. / Евшие сладкое истаевают (так в Синодальном переводе. — Т. Ж.) на улицах; воспитанные на багрянице жмутся к навозу. / Князья (…) были телом краше коралла, вид их был, как сапфир; / А теперь темнее всего чёрного лице их; не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево (…) Рабы господствуют над нами, и некому избавить от руки их" (4. 4–5, 7–8; 5. 8)?..Нет, не сочувственный вопль вырывается у Есенина. Поэма "Инония" — совсем о другом. Инония — потому что в ней всё иное.»
Из журнала Истина и жизнь №11 2005 Сергей Есенин:
"Не расстреливал несчастных по темницам..." Тамара Жирмунская БИБЛИЯ И РУССКАЯ ПОЭЗИЯ ХХ ВЕКА
